— Ты уверен, что она имела в виду то, что сказала? Я наблюдал за тем, как она ведет себя с тобой, я видел чувства, которые она пытается скрыть…

— Не надо, — вздохнул он. — Пожалуйста, не пытайся дать мне надежду, когда я знаю, что ее нет. Я никогда не встречал никого, похожего на нее. Ее не волнует, кто я и сколько у меня власти, ее не интересуют мои деньги, моя семья или что-то подобное. Я был идиотом, когда думал, что она могла увидеть во мне что-то еще. Ничего другого нет.

— Это неправда, — прорычал я. — Она дура, если не видит всего остального, что ты можешь предложить.

— Я могу жаждать ее, Лэнс, но я презираю ее за это. Как будто она держит мое сердце в кулаке и сжимает его просто так. Я бы хотел, чтобы Вега никогда не приходили сюда. Я бы хотел, чтобы они все еще были затеряны в царстве смертных, и мы все могли бы спастись от гребаного ада их компании.

Из моего горла инстинктивно вырвалось рычание.

— Возьми свои слова обратно.

Дариус сел, издав в ответ собственный рык, и его рука крепко сжала мою руку.

— Зачем? Какая тебе разница? Единственное, что ты потеряешь, если их здесь не будет, это регулярный Источник крови.

— Заткнись, мать твою, — огрызнулся я, поднимаясь с кровати и начиная шагать. Тени заплясали перед моими глазами, и внутри меня разверзлась пустота. — Знаешь, если бы ты хоть раз вытащил голову из собственной задницы, может быть, ты бы понял, что с тобой только что произошло самое лучшее в мире.

— Ты не можешь быть серьезным? — насмехался он, вставая, когда в его глазах вспыхнул огонь.

— Очнись, Дариус! — рявкнул я. — Если ты преодолеешь эту дерьмовую ненависть, которую, как ты думаешь, ты чувствуешь к ней, то поймешь, что она не только идеально подходит тебе, но и то, что она и ее сестра — лучшее гребаное решение против твоего отца, которое у нас когда-либо было.

Он уставился на меня, тишина повисла в воздухе и звенела у меня в ушах.

— Ты не можешь предлагать…,- он замялся, покачав головой, словно отказываясь верить, что моя мысль вообще может дойти до этого.

— Поделись троном, — потребовал я, мой голос заполнил все пространство в комнате. — Поделись им, и все твои проблемы исчезнут.

— Нет, — задыхался он, глядя на меня так, словно я предал его. Но это не так. Он просто не мог видеть то, что смотрело ему прямо в лицо. — Кем, черт возьми, ты себя возомнил, раз предлагаешь все это после всего, о чем мы договорились, прежде чем ты отправился за ними в мира смертных?

— Я знаю, что мы тогда говорили. Мы согласились, что лучше всего сделать так, чтобы они никогда не смогли прийти к власти. Но это было до того, как мы узнали их. До того, как я понял, что они могут быть именно тем, что нужно Солярии, — настаивал я.

— Когда я рассказал тебе, что я и другие Наследники договорились сделать с ними, ты поклялся, что будешь поддерживать меня. Несмотря ни на что. Мы договорились, что я должен сделать все, что потребуется, чтобы убедиться, что они не угрожают моему положению. Чтобы они не мешали нашим планам по устранению моего отца, — прорычал Дариус, и в его взгляде мелькнули тени.

— Все меняется, Дариус, — прорычал я. — Мы никогда не могли предположить, что они будут обладать такой силой, как сейчас, силой воли, они Фениксы, во имя звезд! Они поднимутся к власти, согласен ты с этим или нет! Я лишь предлагаю тебе подумать о том, чтобы позволить этому случиться, чем сидеть и ждать, кто в конечном итоге уничтожит других!

— Ты хоть представляешь, сколько дерьма я с ними сделал, чтобы убедиться, что они никогда не смогут претендовать на трон? — требовал он. — Я сыграл свою роль в этом, я наносил им удары снова и снова, даже когда это разрывало меня на части, даже когда это заставляло ее ненавидеть меня, что она впрочем и делает! Она ни за что не простит меня за то, что я сделал, и это все из-за того, о чем мы все договорились, а теперь ты просто отказываешься от этого и перекладываешь всю вину на мои плечи, потому что ты спрятался за своим маленьким значком учителя и не сделал ничего из этого! Но ты такой же плохой, как и я, и ты знаешь это, разница в том, что тебе все это сходит с рук, потому что ни одно из страданий, причиненных им, не было вызвано твоей рукой. Ты оставил всю грязную работу мне!

— Ты, блядь, серьезно? — крикнул я в ответ. — В каком мире у тебя сложилось впечатление, что я не буду против того, что Сет отрежет волосы Дарси? Или что вы с Максом чуть не убьете Тори в бассейне? Когда мы говорили о том, как не дать им взойти, я и подумать не мог, что это будет равносильно такой дикости!

Между нами воцарилось молчание, и мы уставились друг на друга, словно стояли по разные стороны какой-то великой пропасти. Я никогда не спорил с ним так. Никогда не соглашался так искренне. И я чувствовал, как боль от этой вражды пронизывает меня до костей через нашу общую связь. Она тянулась к моему нутру, опутывая меня, как моток веревки, и тьма питалась каждой частью, которая разрушалась.

— Вау. Я всегда знал, что не могу доверять многим людям в этом мире, но я всегда рассчитывал, что ты прикроешь меня, Лэнс. Но, возможно, единственная причина, по которой ты здесь, это метка на твоей руке, — с горечью произнес Дариус.

— Я твой друг, — рыкнул я, и мои клыки выросли, когда я указал на него пальцем. — Не кидай в меня это дерьмо.

Что-то блеснуло в его глазах, и я понял, что он потерял дар речи.

— Ты — нет, ты просто какой-то мудак, с которым меня связал отец. Тебя бы здесь не было, если бы он этого не сделал, ты был бы на другой стороне Солярии, воплощая первоклассную мечту о Питболе.

Его слова что-то задели глубоко внутри меня, и я попытался не обижаться на них, но это было бесполезно. Они резанули и разорвали ту часть меня, за которую я держался с того дня, когда Лайонел привязал меня к нему. Та часть меня, которая все еще хотела свободной жизни. Я никогда не винил Дариуса за это, мы были друзьями задолго до того, как меня заставили присматривать за ним. И если бы этого не случилось, я бы все равно была рядом с ним, я бы все равно дал ему этот совет. Все равно помог бы ему победить отца, потому что я любил его как брата.

— Ты заблуждаешься, если так думаешь, — холодно сказал я, тьма пронеслась сквозь меня, тени питались яростью во мне, умножая ее, заставляя мои внутренности гореть.

— Должно быть, я заблуждаюсь по поводу многих вещей. Потому что, очевидно, я считал, что ты будешь поддерживать меня во всем. Я думал, что ты сделаешь все, чтобы я оказался на троне.

— Я не прошу тебя отказаться от него! — прорычал я, мои руки начали трястись от ярости. — Я говорю, что ты слишком чертовски упрям, чтобы рассмотреть другие варианты. Вега более могущественны, чем ты. И я могу предположить, что одной из них ты небезразличен. Разве ты не видишь, Дариус, сейчас самое время заключить союз.

Дариус двинулся вперед с угрожающим блеском в глазах, как у своего отца.

— Я бы не вступил с ними в союз, даже если бы каждая звезда на небе умоляла меня об этом. Я лучше умру, чем буду делить трон с дочерьми Дикого Короля. Или ты забыл, за что он был повинен?

— Они не такие, как он, и ты это знаешь, — прорычал я. — Ты похож на своего отца, Дариус? Судишь ли ты себя по стандартам, которые он установил?

Он не ответил, отвернулся от меня и подошёл к камину. Дым вился вокруг его тела, и температура в комнате становилась невыносимой.

— О чем ты вообще хотел со мной поговорить? Я оставил здесь свой атлас, поэтому не получил твоих сообщений.

Мои мысли обратились к Дарси, и сердце сжалось от боли при мысли обо всем, через что ей пришлось пройти с тех пор, как Сет обнаружил нас. Мне нужно было защитить ее. Я должен был собрать все осколки, которые он оставил после себя. Я не могу выразить словами злость, которую я испытывал к этому ублюдку. Я бы вырвал ему глотку и высушил его до капли, если бы мог.

Я вздохнул, груз давил на меня. Я наблюдал за своим другом с тяжестью в животе, потому что впервые с тех пор, как я его знаю, я не был уверен, что смогу на него положиться. Не в этом случае. Не после того, как он явно не изменил своего мнения о Вега. На самом деле, похоже, что он ненавидел их еще больше, чем раньше. Тори перешла на личности, и теперь он не мог с этим справиться. И если он думал, что я предаю его, предлагая разделить с ними трон, то он сочтет меня еще большим предателем, если я скажу ему, что обожаю одну из них.